- Очень... - прошептал мужчина с каким-то придыханием, но в ту же секунду очнувшись, быстро затараторил: - Одри, это ты о ком сейчас? И тебя спать вообще-то давно пора. Спокойной ночи! - он уже было поднялся со своего места, не забыв положить на тумбочку у изголовья кровати детскую книжку со сказками, как его остановил невинный детский вопрос:

- Па, ты же сам рассказывал про принцессу, живущую далеко на острове, которую ты сам видел, - девочка даже вылезла из-под одеяла, и кажется, ее сон мгновенно улетучился, отчего Джейк, а это был именно он, тяжко вздохнул. Ну, вот, теперь-то он точно не отвертится. Ведь только что его маленькая крошка почти что спала, а теперь?

Шатен глубоко вздохнул и обратно уселся на свое место и, укутав свою дочь в одеяльце, посадил к себе на колени и поцеловал в висок. Но сделав вид построже, спросил:

- Малышка, ты точно не хочешь спать?

Она отрицательно покачала головой, потом смачно и заразительно зевнула, отчего мужчина лишь улыбнулся и покачал головой. Его маленькая Одри была в своем репертуаре. То есть она была настойчива и твердо настроена на то, чтобы все выяснить. Даже не смотря на то, что ей исполнилось совсем недавно семь лет, девочка знала, что папа ее очень любит, поэтому всегда с ней играет, помогает, рассказывает сказки и интересные истории, а еще он никогда ее не обманывает. Всегда говорил все, как есть. Вот как, например, про то, что та девушка была красивой. Поэтому-то все нужно выяснить до мелочей. А то мало ли, вдруг она ей не понравится, а еще хуже, если папе будет плохо. А этого Одри допустить ну никак не могла. Девочка удобно устроилась в объятиях своего отца и приготовилась внимательно его слушать, не смотря на то, что на самом деле Одри очень хотелось спать. Просто когда ей еще удастся послушать своего папу и о том, кто ему на самом деле нравится? Ведь через несколько дней приедет мама и заберет ее с собой, а любимый папочка опять останется один. Там, дома, с мамой было хорошо, но с папой Одри чувствовала себя самой счастливой и любимой. Наверно, просто потому что мама в основном была на работе и оставляла ее с няней или с дедушками и бабушками, а когда она была с папой, то... Они играли постоянно, Джейк на это время брал несколько дней выходных. Папа и она много смеялись, смотрели мультики, и папочка ее баловал, но он мог быть и строгим, хотя пытался изо всех сил не быть таковым. А вот когда Одри капризничала или обижалась, то он обнимал ее покрепче и просил, чтобы такого больше не было, а то вдруг после этого они никогда не увидятся. И тогда девочка, испугавшись, говорила, что больше не будет капризничать, а будет, наоборот, вести себя как примерная и добрая девочка. И между ними опять наступало полное перемирие.

А сейчас она в очередной раз пытается выпутать из своего любимого папочки, почему он до сих пор один и когда уже у нее будет еще одна мама. Только вот, кажется, Джейк не хочет понимать тонкие намеки Одри, которой не нравится, чтобы ее любимый папочка был грустным и одиноким. Поэтому после всех безуспешных попыток, она все же решила спросить напрямик, окончательно забыв о том, что только что хотела поспать:

- Па, а у меня будет еще одна мама?

Джейк, замерев на полуслове, вдруг закашлялся и уставился удивленными глазами на свою малышку, решив уточнить, не ослышался ли он:

- В смысле? Ты хочешь, чтобы у тебя была вторая мама? Но как же...

- Ты просто такой грустный все время, а так бы ты был не один и не грустил бы, когда меня увезет мама, - решила пояснить своему непутевому папе свои опасения Одри. После чего мужчина еще больше удивился желанию своего ребенка. Джейк вообще никогда не задумывался о том, чтобы жениться еще раз, если не считать той симпатии к Дее, но это была лишь симпатия и ничего более. Неужели он выглядит так плохо и удручено, что дочь забеспокоилась и решила поучаствовать в его судьбе?

Мужчина вздохнул и обнял дочку посильнее, не зная, что ответить на ее вопрос. Но малышка, кажется, решила огорошить своего папу окончательно, не унимаясь в своих провокационных вопросах:

- Ты ведь говорил, что та девушка тебе очень нравилась. Почему ты не взял ее с собой? Она же была хорошей? - Джейк машинально кивнул, но как объяснить те обстоятельства, которые двигали им в тот момент, своему ребенку, он не знал.

Он поднялся с Одри на руках, затем удобно устроил ее на кровати, аккуратно подоткнул теплое одеяло, проговорив негромко и целуя дочь в лоб:

- Спи. У нас завтра будет очень веселый день, но мы же не хотим быстро устать? - он грустно улыбнулся одними уголками губ и уже пошел к двери, как его тут же остановил расстроившийся голосок:

- Па, прости, пожалуйста, я не хотела, чтобы ты загрустил.

- Ничего страшного, принцесса, - кивнул чему-то своему Джейк и, выключив свет, добавил: - Я в порядке. Спи. Нам нужно набраться сил. До завтра, малышка.

Он вышел из комнаты, прикрыв тихонько дверь и уткнувшись в нее лбом.

- И чего ты сразу раскис? - спросил у себя Джейк, встряхнув головой и глубоко вздохнув. - Чего нюни распустил? Не думал, что даже собственная дочь заметит, каким ты стал одиноким? Вспоминал о Дее редко, а сейчас... - он направился по коридору в свою спальню. Нужно было о многом подумать. Да к тому же вопросы Одри и вовсе его озадачили. Он и не думал никогда, что дочь заметит такое его состояние, одиночество вокруг и то, как ему одному тяжело.

Наверно, он просто из тех людей, которому и вправду тяжело принимать свое одиночество, как что-то должное. Ему нужен кто-то рядом, даже Сьюзен приняла данный факт с пониманием и поэтому разрешила навещать Одри и приглашать ее в гости намного чаще обычного. А после «заточения» на острове потребность в общении, разговоры, смех стали для Джейка очень важными моментами. Вследствие чего он еженедельно звонил своим новым друзьям, узнавая у них, как дела и не хотят ли они пообщаться. На что те соглашались моментально, давая понять, что и сам Джейк стал для них близким другом. Он это ценил очень сильно. Только вот при встрече и Заки с Льюисом, и Шон с Кристианом, а все больше естественно это был Шон, намекали о том, что неплохо было бы ему заиметь уже кого-нибудь. Иначе так и останется одиноким до конца дней своих. На что Джейк лишь хмыкал и говорил, что с этим он сам как-нибудь разберется и не нужно ко всему этому приплетать Дею и ее жизнь здесь, с ним. Джейк прекрасно понимал, что у них с Деей не получилось бы ничего путного. Она здесь чужая, окружающие ее люди, да и она сама определенно не приняли бы друг друга. Так что на этом он и ставил последнюю точку, говоря не только друзьям, но и самому себе, что все принятые на острове решения были верны изначально. Просто теперь ему хочется попросту убедиться, что с девушкой все хорошо, и она там находится в безопасности. Только вот с грустной улыбкой тут же вспоминалось, что она прекрасно владела не только своей красотой, но и оружием.

Вспоминая это все, Джейк даже не заметил, как оказался в своей комнате, как переодевшись ко сну, уже лежал на кровати и смотрел в потолок.

- Наверно, я все-таки уже схожу с ума, - усмехнулся шатен себе под нос, залезая под одеяло. - А как еще можно назвать того, кто разговаривает сам с собою и пытается убедить себя в правильности решения, сделанного год назад? Верно, только полный псих. В который раз буду убеждать себя, что мое решение не сделало Дее хуже. Она ведь все приняла, и мы сделали верный на тот момент правильный выбор?

- Па! - мужчина вздрогнул, услышав голос своей дочери. Он посмотрел в сторону двери, в проеме которой стояла его принцесса, переступая с ноги на ногу и не глядя на него, пробормотала: - Па, а может... давай, вместе съездим к Дее, ты нас познакомишь, и может, тогда ты будешь улыбаться?

Джейк вздохнул и покачал головой, подумав про себя:

«Кажется, Одри окончательно решила, что меня нужно к кому-нибудь пристроить. И если она этого не сделает, то это будет из рук вон плохо».

Приподнявшись на локтях, он подмигнул дочери, на что Одри радостно взвизгнула и подбежала к отцу, а Джейк в свою очередь, протянув руки, подхватил ее и высоко поднял, отчего счастливая девчушка заразительно рассмеялась. Заставив при этом рассмеяться и своего отца. Значит, она правильно поступила, предложив папе такой вариант событий. Может быть, когда они встретятся вновь, то быстро поймут, что не могут друг без друга, и тогда ее любимый папочка будет самым счастливым.

Так думала маленькая Одри, висевшая на руках отца в воздухе, заливисто смеясь и радуясь такому веселому настрою своего папы. Когда как сам Джейк думал лишь о том, что, по словам его принцессы все это сделать очень легко, только вот... а если поступить так, как говорят? Может что-нибудь изменится в его жизни? Время покажет, да и решение будет за ним в любом случае, поэтому нужно лишь окончательно убедиться в том, что все его предостережения напрасны. Поглядим-увидим...

- Своим любовником любуешься? - неожиданно услышал Льюис рядом с собой противный голос, а для Лью он был именно таким. Отчего вся злость, да и ревность в придачу усилились вдвое. И брюнету недавняя затея врезать кому-нибудь, показалась очень-очень заманчивой. Но! Будь оно проклято. Он обещал Заки, что Тэда он трогать не будет. Ни при каких обстоятельствах. А руки так и просились нарушить данное обещание, ведь стоит только вспомнить тот разговор с Заки.

После того, как они вернулись на большую землю, то без каких-либо преувеличений Захарий попросту попросил Льюиса тут же переехать к нему. Лью, естественно, такого не ожидал, ведь поначалу вообще казалось, что такого в принципе быть не может. Во-первых, кто он такой, чтобы жить с таким красивым и богатым парнем? А, во-вторых, не будет ли стыдно Заки за него? Да, со стороны Льюиса думать о таких глупостях, было верхом неприличия. Только вот Захарий был совершенно другого мнения. Что, собственно, он и втолковывал в брюнета очень усердно, страстно, чувственно, и как подобает любящему человеку. Отчего Льюис даже забыл на некоторое время свои несуразные мысли. Но бывший парень Захария Тэд Штерман опять напомнил Льюису его положение, бросив последнему с сарказмом в голосе:

- Посмотрим, долго ли вы протянете вместе!

Только вот Захарий все прекрасно видел, что с его парнем, о котором, кстати, он сам и рассказал и представил своим друзьям, происходит. При этом Захарий решил рассказать одну историю, надеясь на то, что Лью его поймет и наконец-таки перестанет себя накручивать. И вот, уличив свободное время у своего парня, Захарий категорично заявил, что у него есть к нему серьезный разговор. И тогда Льюис узнал, что Тэд попросту использовал Заки для своих целей. Да, они встречались, да это был бурный и незабываемый роман, полный страстей и жарких ночей, да, Захарий в Тэде души не чаял, только было одно «но». Тэд был помолвлен, и о своей помолвке по ходу дела говорить и вовсе не собирался, пока Заки сам его не застал за поцелуем и объятиями с его, Заки, помощницей Самантой. И как впоследствии оказалось, Тэд тратил деньги, которые Захарий просто давал «своему парню», а Саманта готовилась к свадьбе, абсолютно не подозревая о том, что происходит между женихом и шефом. Да и о свадьбе и будущем ребенке девушка боялась говорить, так как рабочее место в ее-то положении терять ох, как не хотелось. Только вот Саманта, совершенно случайно узнав обо всем, потеряла ребенка и отменила свадьбу. Но Заки не был бы Захарием Уотсоном, если бы не поговорил с Самантой и Тэдом, давая понять, что вся вина в том, что произошло, полностью лежит на нем.

Все, что слышал тогда Льюис, повергло его в шок. Ведь Тэд оказался еще той сволочью, а несчастная девушка пострадала в большей степени. Но то, что Захарий взял всю вину на себя, то, что попытался их хоть как-то примирить, Саманта безумно любила Тэда - все это поразило до глубины души. Почему Заки был таким... ангелом для других, это единственное сравнение, которое мог придумать Лью на тот момент? Почему Захарий не уволил Саманту? Почему позволил быть поблизости этому уро... Тэду? Льюис и тогда, и сейчас не мог дать исчерпывающий ответ. На что Захарий пожимал плечами, отвечая совершенно серьезно:

- Может быть, я хочу дать ему второй шанс? - и на весь негатив Льюиса тогда он добавил: - знаешь, я, наверно, все-таки полный придурок, который хочет верить людям. Поэтому, прошу тебя, не трогай Тэда. Это наши с ним разборки и лучше не вмешиваться, а то и тебе достанется. Сделаешь, как я прошу?

На что Льюис тогда пожал плечами и клятвенно пообещал Тэда не трогать. Только вот силы воли с каждой встречей с этим негодяем оставалось все меньше и меньше. Как сейчас, например. И, кажется, Тэд это почувствовал, так как стоило Льюису резко к нему обернуться, как тот тут же отскочил от него, как от прокаженного.

- Может, отвалишь от меня? - рыкнул от злости Лью, пытаясь изо всех сил держать себя в руках.

- А то, что?! Изобьешь меня? Конечно, ты только на это и спос... - хотел с усмешкой сказать Тэд, но моментально схлопотал удар по скуле. - Черт! Ты...

Но он не успел договорить, так как к нему тут же подбежал почти что весь персонал, который был увлечен в рабочем процессе. Да и сам Захарий оказался в двух шагах от драчунов, сказав при этом со всей яростью, на что был способен, обращаясь к Льюису:

- Иди в гримерку, там поговорим!

Льюис от такого к нему обращению даже словами подавился, так как они застряли на выдохе. Он чувствовал себя в данную минуту нашкодившим ребенком, который сам во всем виноват. Брюнет хотел что-то все-таки сказать, но Захарий был непреклонен в своем решении, поэтому Лью решил его не злить. Поэтому через пару минут уже сидел на кушетке в гримерке своего парня. И пока он размышлял над тем, что он сделал не так и почему Заки так носится над этим Тэдом. Молодой мужчина даже не услышал тихих шагов у себя за спиной. И только знакомые движения руками у него на плечах вернули Льюиса обратно.

- Ты командуешь мною у всех на глазах. Разве мы договаривались о таком обращении друг с другом? - с горечью в голосе спросил Лью, не поднимая головы.

- Прости меня, Лью, - перед ним сели на корточки и положили руки ему на колени. - Это всё... я просто... не знаю, что сказать...

- Скажи простую правду, Заки, - тихо пробормотал Льюис, пытаясь проглотить подкатившийся ком в горле. - Ты до сих пор любишь Тэда? Ты до сих пор к нему что-то испытываешь? Если так, то нам лучше расстаться. Иначе ты изводишь этим не только меня, но и себя. А я так не могу. Не могу видеть, как ты страдаешь, и... - его рот закрыли ладонью, при этом Захарий не отводил от Льюиса взгляда ни на секунду. Примерно только через полминуты Заки опустил свою ладонь, проговорив спокойно и с улыбкой на губах:

- Знаешь, твоя ревность иногда просто убивает. Хотя только с помощью ее я вижу, как ты ко мне относишься. Слава богу, что не бьешь меня за каждое объятие с девушкой, про парней я вообще молчу.

Льюис ошарашенными глазами смотрел на своего парня, который в свою очередь, встал на колени и притянул до сих пор растерянного Лью к себе, прижимаясь к нему всем телом и невесомо касаясь губ своими. Но спустя пару секунд, невинный поцелуй превратился во что-то неизбежно фантастически бурное, отчего Захарий отстранился от недовольного бурчащего Льюиса, прошептав тому в губы:

- Люблю твою ревность. Очень, но... пожалуйста, не трогай больше Тэда. Он уже искупил свою вину.

- В смысле? - ошалело посматривал Льюис на своего парня.

- В прямом, - усмехнулся Захарий, наблюдая над вытянувшимся лицом Лью. - О, господи, да что ты там выдумал, горе ты мое луковое?! Он попросту попросил у меня прощения, а над тобой он издевается лишь потому, что завидует тебе. Я знаю, я это вижу. И если честно, то хорошо, что ты ему врезал сейчас, иначе я сам это бы сделал, - растерянным лицом Льюиса Захарий бы любовался вечно, но нужно приводить его в чувства. Поэтому он продолжил излагать свои доводы: - И еще. Мы недавно с ним договорились о том, что если он сам тебя доводит до белого колена и получает при этом, то ни к тебе, ни тем более ко мне, у него претензий не будет. Просто ему нравится тебя злить...

- Но почему ты... - перебил его взволнованный Льюис, - я не пойму, почему тогда ты говоришь, чтобы я его не трогал, если сам только что... - его рот накрыли ладонью, но все же ответили:

- Просто я знал, что ты, в конце концов, не сдержишься и врежешь ему от всей души, и кажется, я не прогадал в своей месте.

- Мести? Ты? Заки и месть? Хм... ты, что серьезно, что ли?

- Разумеется, я не шучу такими вещами.

- Погоди, я уже ничего не понимаю, - для пущей убедительности Льюис даже головой встряхнул.

- Прости, что тебя запутал. Просто... в общем, тут все очень просто. У Тэда есть мама, она очень хорошая и добрая женщина. Прям как вторая мама для меня. И поэтому, когда она узнала обо всем том безобразии, что между нами случилось тогда, она слезно попросила не трогать Тэда. Он ее единственный сын и...

- И ты пожертвовал своим спокойствием и душевным равновесием только ради нее?

- Да, пожертвовал. Миссис Штерман мне очень помогала в свое время, за что я ей от всего сердца благодарен. Поэтому вот такие вот дела. Так что теперь-то мы сможешь отправиться отдыхать?

- А? Что? А, ну-да, можно и отдохнуть. День выдался очень напряженным, - согласился уставший из-за всего произошедшего Льюис, вставая с кушетки.

- Тогда можешь подождать меня или здесь, или в машине. Мне нужно переговорить еще с фотографом пару минут, а потом я в полном твоем распоряжении. Тогда ты можешь делать со мной все, что захочешь.

- Прям всё? Всё?

- Прям всё, всё, - рассмеялся довольный Захарий, выйдя из гримерки, пробурчав притворно недовольно себе под нос. - Хм... жалко, конечно, тогда придется отменить свидание с Билли.

- Что? Да я тебя... - закричал недовольный Льюис, расслышав каждое слово своего парня, кинувшись в ту же секунду за ухохатывающимся Захарием, который еще раз решил проверить Льюиса на то, что тот безумно его ревнует.

Но стоило Заки оказаться прижатым к стене в темном коридоре любимым телом, то все мысли о ревности и других неприятностях пропадают мгновенно, оставляя за собой лишь чувство удовольствия и любви к близкому человеку. А больше им двоим ничего и не нужно...