Он ведь не знал, чем эта встре­ча, да при та­ких об­сто­ятель­ствах, бу­дет ему «гро­зить». Да к то­му же тот са­мый Мат­вей очень так ста­ратель­но под­су­етил­ся над тем, что бы встре­ча меж­ду Кле­мен­ти­ем и Ти­мофе­ем бы­ла не еди­нож­ды. Толь­ко вот ни Кле­мен­тию, ни Тим­ке это бы­ло знать не обя­затель­но. Луч­ший Тим­кин друг ведь в кур­се его пред­почте­ний и то­го, кто и ка­кого воз­раста ему мо­жет приг­ля­нуть­ся. По­это­му по­гово­рив с от­цом, а тот в свою оче­редь сы­ну в прин­ци­пе от­ка­зать не мо­жет, Мат­вей и ре­шил ус­тро­ить лич­ную жизнь дру­га. А так как Ви­лен Са­вель­евич, отец Мат­вея, был глав­вра­чом из той же по­лик­ли­ники, где они и про­ходи­ли ме­дос­мотр, да и друзь­ями они бы­ли луч­ши­ми, то то­му бы­ло про­ще прос­то­го сде­лать так, что­бы Кле­мен­тий Иго­ревич За­харов при­нимал мо­лодых сту­ден­тов в тот са­мый день. Ко­неч­но же Ви­лен Са­вель­евич мог сде­лать и так, что­бы и сын и Ти­мофей во­об­ще эти про­цеду­ры не про­ходи­ли, но те бы­ли с этим не сог­ласны ка­тего­ричес­ки. Тем са­мым оша­рашив по­жило­го муж­чи­ну вдвой­не. Мо­лодые лю­ди не от­ка­зыва­ют­ся, как это на­зыва­ет­ся, от ха­ляв­ной справ­ки о неп­ри­год­ности к во­ен­ной служ­бе? Хм... это бы­ло очень стран­но, но тог­да всег­да и всё зна­ющий Мат­вей по­яс­нил рас­те­рян­но­му от­цу свое по­веде­ние:
- Пап, сна­чала мы ус­тро­им Тим­ке счас­тли­вую лич­ную жизнь, а я уве­рен, что Кле­мен­тий Иго­ревич сде­ла­ет ее та­ковой, а по­том уже пос­мотрим, кто ку­да и как от­пра­вит­ся слу­жить. Ведь на­вер­ня­ка, ког­да у них про­изой­дет не од­на еще встре­ча, ко­торые мы с то­бой ор­га­низу­ем, то Кле­мен­тий Иго­ревич и сам не за­хочет от­прав­лять Тим­ку ку­да-ни­будь.
- Мат­вей, я все по­нимаю, но у ме­ня есть один к те­бе воп­рос. По­чему ты так нас­той­чи­во хо­чешь сос­ва­тать сво­его дру­га, да к то­му же за муж­чи­ну, ко­торый во столь­ко раз стар­ше Ти­мофея?
- Пап, ты же зна­ешь, что у Тим­ки пос­ле его ка­минг-а­ута очень нап­ря­жен­ные от­но­шения с ро­дите­лями? - муж­чи­на кив­нул и стал даль­ше слу­шать по­яс­не­ния сы­на. - Ну, и вот... ему прос­то ну­жен на­деж­ный че­ловек, уве­рен­ный в се­бе муж­чи­на. И нет, дя­дя Кле­мен­тий не бу­дет ему ка­ким-ни­будь па­пиком, нет, ко­неч­но, да и та­кого от­но­шения к се­бе Тим­ка не по­тер­пит. Прос­то на­деж­ность, друж­ба, до­верие и ни­чего бо­лее. Я в этом прос­то уве­рен. Да к то­му же ты, пап, не ви­дел ка­кого цве­та вы­шел из ка­бине­та мой дру­жище пос­ле об­ще­ния с тво­им дру­гом. И еще... - он за­говор­щески нак­ло­нил­ся к от­цу и про­шеп­тал то­му на ухо, - пап, Тим­ка и сам ме­ня по­том об Кле­мен­тии Иго­реви­че спра­шивал, так нев­зна­чай, буд­то ин­те­ресу­ет­ся прос­то. Знаю я его. Луч­ше я сам все ус­трою, и тог­да этим дво­им уж точ­но друг от дру­га не от­вертеть­ся.
- Да уж с то­бой свя­зывать­ся, сын, се­бе до­роже вый­дет, - ус­мехнул­ся Ви­лен Са­вель­евич и пох­ло­пал сме­юще­гося сы­на по пле­чу.
Пос­ле смер­ти Ан­ны Юрь­ев­ны, ма­мы Мат­вея, Ви­лен Са­вель­евич стал с сы­ном, прос­то не раз­лей во­да. Они наш­ли об­щий язык друг с дру­гом и бы­ли нас­то­ящи­ми то­вари­щами. По­это­му пар­ню бы­ло лег­ко об­щать­ся со сво­им от­цом и рас­ска­зывать ему аб­со­лют­но все, что его вол­ну­ет и по­чему он так силь­но пе­режи­ва­ет. И имен­но Мат­вей поп­ро­сил от­ца при­ютить на вре­мя Тим­ку, ког­да слу­чил­ся тот неп­ри­ят­ный раз­го­вор с ро­дите­лями. Ви­лен Са­вель­евич стал для Ти­мофея от­цом, ко­торый при­нял, по­нял и не раз­гла­голь­ство­вал о том, что это «неп­ри­лич­но и как ты пос­ле все­го это­го мо­жешь быть мо­им сы­ном». Под­дер­жка и опо­ра с их сто­роны при­дава­ла си­лы, от­че­го па­рень и вов­се рас­тро­гал­ся до слез. Это бы­ло так неп­ри­выч­но, да и ско­пив­ша­яся оби­да, го­речь на ро­дите­лей под­стег­ну­ла Ти­мофея, от­че­го он не стал в се­бе все это дер­жать. «С та­ким доб­рым и от­кры­тым сер­дцем, как у Тим­ки, - при­гова­ривал тог­да Ви­лен Са­вель­евич, - он обя­затель­но най­дет се­бе за­меча­тель­но­го че­лове­ка». На что Мат­вей тог­да и ска­зал от­цу по сек­ре­ту о на­меча­ющим­ся пла­не по «соб­лазне­нию объ­ек­та Т.». Муж­чи­на тог­да рас­сме­ял­ся, но спо­рить с весь­ма серь­ез­но нас­тро­ен­ным сы­ном не стал, а очень да­же на­обо­рот, стал под­держи­вать и де­лать так, как го­ворил мел­кий.

И с тех пор на­чалась для Тим­ки жизнь, пол­ная сюр­при­зов и со­вер­шенно «слу­чай­ных» встреч с За­харо­вым Кле­мен­ти­ем Иго­реви­чем. В пер­вую их встре­чу ни Кле­мен­тий, ни Ти­мофей не за­подоз­ри­ли в этом ни­чего не­обыч­но­го, но во вто­рой, в тре­тий, в чет­вертый раз и так да­лее, они вдво­ем при­жали к стен­ке хо­хочу­щего Мат­вея и вы­уди­ли из не­го всю нуж­ную ин­форма­цию. На что он еще гром­че рас­сме­ял­ся, рас­ска­зывая и так оче­вид­ные для всех фак­ты, при­ведя при этом в пол­ное сму­щение не толь­ко пок­раснев­ше­го Тим­ку, но и да­же рас­те­ряв­ше­гося Кле­мен­тия Иго­реви­ча:
- Да пог­ля­дите, вы друг на дру­га! Вы глаз друг с дру­га не сво­дите, а все ту­да же, не нуж­но нам ни­чего! Са­ми спра­вим­ся. Вот и спра­вились с мо­ей и мо­его от­ца по­мощью. Так что жи­во дуй­те уже в ка­кую-ни­будь ка­феш­ку на сви­дание, а луч­ше в отель на всю ночь.
Он еле тог­да увер­нулся от раз­гне­ван­ных Тим­ки и Кле­мен­тия. Но все же пос­ле то­го, как они объ­яс­ни­лись друг пе­ред дру­гом, а с то­го вре­мени как они поз­на­коми­лись, прош­ло уже дос­та­точ­ное ко­личес­тво дней, муж­чи­ны все же ре­шили при­бег­нуть по­ка еще толь­ко к пер­во­му со­вету дру­га. Сви­дание. Спо­кой­ное, ти­хое сви­дание, а по­том уже и все ос­таль­ное воз­можно. Глав­ное они уже по­няли, что бла­года­ря Мат­вею и его по­мощи, свое счастье они не ста­нут упус­кать, а на­обо­рот, бу­дут его ле­ле­ять и ус­тра­ивать свою жизнь уже не по чь­ей-ни­будь указ­ке, а по сво­ему же­ланию. И это бу­дет клас­сное вре­мяп­ро­вож­де­ние, в этом и Кле­мен­тий, и Тим­ка уве­рены бе­зого­вороч­но...

Даже после второго, третьего, четвертого и пятого раза мужчина прекрасно осознавал, что у него ничего дельного не выйдет. Но прошел уже пятидесятый день, как Эдуард занимается в этом реабилитационном центре. Он упорно и исправно все записывал и рассчитывал, и вот теперь... Да это просто злость и сплошной негатив от всех этих проблем, но все равно надежда на то, что все наладится побыстрее, стала понемногу угасать. Леша так в нем уверен, так оптимистичен на этот счет, что теперь разочаровывать своего парня совсем уж не хотелось. Но каждый день, когда он приходит, наполненный энтузиазмом, некой находчивостью, и вообще никогда не унывает и не вешает нос, то Эдуарду попросту становится стыдно за свои слова, за свою слабость. Мужчина понимал, что его парню гораздо сложнее во всей этой ситуации, но все равно Эдуард злился на себя каждый раз все больше и больше. А неудачные попытки хотя бы встать на ноги поднятому настроению, ну, никак не способствовали.
Он со всей силой, на которую был способен, стукнул себя по бедру, сидя в инвалидном кресле, но никаких мало-мальских болевых ощущений так и не почувствовал. От этого не только настроение, но раздражение и злость на себя увеличились в несколько раз. Эдуард зажмурился, попробовав отогнать от себя весь этот скопившийся негатив, но все бес толку, ничего не помогало, хотя...
- Привет! - услышал он радостный возглас своего партнера и обернулся, разворачивая коляску на сто восемьдесят градусов.
- Привет! - улыбнулся натянуто мужчина, но через пару мгновений вся эта напряженность и вымученная улыбка превратилась в искреннюю и довольную. Все-таки только Лёша мог действовать на Эдуарда именно так. Успокаивающе, с легкостью заставляя его чувствовать себя нужным, любимым и дорогим человеком. Он всегда поражался тому, как Алёшина улыбка на него действует, но давно уже смирился с этим.
- Как ты? - парень подошел к Эдуарду и, положив руки последнему на плечи, поцеловал того в макушку. Скажет кто-то, что это сентиментально и глупо, но если говорить по-честному, именно вот такие вот душещипательные моменты Эдуарду сейчас придавали сил и поддерживали лучше всяких докторских разглагольствований о том, что он должен сделать на данном этапе реабилитации. - Максим Петрович говорит, что никаких пока сильных изменений нет, но...
- Давай, оставим этот разговор на время, хорошо? - перебил парня Эдуард почти что умоляющим голосом, взяв за руку. На что тот согласно кивнул и помог своему любимому человеку перебраться на кровать. После всего проделанного Алексей совершенно серьезно сказал, хотя у самого в глазах были смешинки:
- Ох, кажется, ты набираешь вес на казенных-то харчах, м? - он ему подмигнул, за что и получил подушкой по голове. - Эй! Ты еще драться будешь? - за что вновь получил подушкой. - Ах, так да?! Да я тебя сейчас! - и навалился на Эдда, пытаясь хоть как-то отомстить за себя, только вот ничего у него не вышло. Мужчина все равно был сильнее. Все-таки упражнения, которые он здесь выполняет и делает с усердием, даром уж точно не проходят. - Вот же откормили тебя на мою голову! - пискнул последний раз Алексей, устраиваясь рядом с Эдуардом на кровати. Конечно, это было против правил, но иногда можно. Все равно ведь Лёша потом здесь приберется.
Наступила тишина. Эдуарду даже на мгновенье показалось, что Лёша заснул, но тут будто почувствовав настроение мужчины, заворочался у него под боком, пробурчав при этом немного расстроено:
- Эд, я знаю, что ты сейчас чувствуешь. Тебе не хорошо от того, что нет никаких положительных откликов в твоем теле. Ты думаешь, что я стараюсь быть оптимистом только из-за того, что много слышал об этом центре. Это, конечно, тоже не исключает моего положительного отношения к этому месту, но... - парень вздохнул и уткнулся своему собеседнику в плечо, договорив еле слышно: - Но... ты только не смейся, ладно? - Эдуард кивнул и все также с огромным вниманием слушал Алёшу. - Я это... я просто верю в то, что с тобой все будет хорошо, понимаешь? Вера тоже много значит в таком важном вопросе. Она многим помогла в свое время и помогает сейчас. Так что не стоит отчаиваться и вешать нос. Ты обязательно поправишься, и мы тогда... то есть ты даже меня на мотоцикле покатаешь, ведь так? - Эдуард усмехнулся, подумав о том, что сейчас со своей такой просьбой Алёшка и вовсе не был похож на молодого мужчину, а больше всего смахивал на подростка, который так хотел прокатиться вместе со старшим другом на железном скакуне последнего.
- Конечно, обязательно, - не стал спорить мужчина, закрывая глаза. - Мы обязательно исполним все наши мечты. Ты только не теряй веру во все хорошее, и тогда я тоже буду стараться совершить для этого все возможное.
И только тогда Алёша как-то расслабился в объятиях мужчины, затихая, а затем уже и засыпая. А Эдуард тем временем прислушивался к дыханию своего парня, поглаживая того по спине в успокаивающем жесте, не замечая даже того, что спокойный и умиротворенный сон Лёши помогает ему отпустить весь тот самый негатив, который ни в какую не хотел уходить. И как хорошо, что в его жизни есть тот, кто всегда, чтобы не случилось, поддерживает и не дает расклеиться.

****

- О, господи! Эд! Я так за тебя рад! - кричал счастливый Лёшка, прижимаясь к немного растерянному и не верящему в происходящее Эдуарду. - Ты это сделал! О, боже! Ура! - закричал еще громче довольный парень. - Как же я этому рад! Ты так... о, господи, я до сих пор не верю в то, что вижу! Ты пошел! Ты сделал первый шаг, Эд! Ты это хоть осознаешь? - спросил Лёша, очнувшись от нахлынувших на него чувств, всматриваясь в побледневшее лицо своего мужчины. - Эд! Не пугай меня, скажи хоть что-нибудь, - он затряс того за плечо, на что Эдуард вздрогнул и перевел на него все тот же ошарашенный взгляд.
- Я... то есть... ты хочешь сказать, что я... - он посмотрел на сидящего на полу парня, потом перевел взгляд на израненную в кровь Лёшину правую руку. - Ты как? Болит?
- А? Что? - не понял поначалу Алексей, о чем его вообще спрашивают, и тоже посмотрел на свои ладони. - Я... все в порядке, до свадьбы заживет.
- А-а-а-а-а... - протянул тормозивший со страшной силой Эдуард, рассматривая чужую ладонь в крови. - Тогда и я на свадьбе пригожусь, да?
- Еще бы! - рассмеялся Алёша. - Это будет обязательным условием.
Они рассмеялись, не выдержав того напряжения, что царило в их маленьком мирке все то время после приезда из реабилитационного центра. А теперь с усидчивостью Эдуарда, притом, что Алексей не дает мужчине расслабляться ни на йоту, можно выдохнуть с облегчением и радоваться тому, что теперь-то у них и вправду будет все замечательно. И даже лучше.
Ведь еще чуть-чуть и Алёша, и Эдуард уж точно бы расклеились и разочаровались в своих попытках встать на ноги, в прямом смысле этого слова. Хотя слова Максима Петровича, лечащего врача Эдда: «Дома и стены помогают», и вправду были будто какими-то обреченными. Но молодые мужчины спорить не стали и согласились поехать домой. И уже здесь, в своем мирке, оборудованным специально для занятий Эдуарда, мужчина стал еще сильнее заниматься собой, стал мучить себя и свое тело, пытаясь несмотря ни что, встать и сделать хотя бы маленький шажок.
И вот теперь это получилось. Может, настало время для этого? Может, просто-напросто Эдуард услышал, как закричал Алексей на кухне, а мужчина уже подъезжал на инвалидном кресле к этой комнате, и поэтому, испугавшись за него, встал с кресла и сделал шаг, не задумываясь даже об этом? Вполне, а скорее даже наверняка, ответ заключается именно в последнем варианте. Эд испугался именно за своего парня, который сильно порезался ножом, задумавшись о чем-то. Это уже потом будут воспитательные и угрожающие разговоры о том, что Алёшку больше никогда к колющим и режущим предметам не подпустят, начнут давать советы, что и как. Все потом. А сейчас...
- Спасибо тебе, - шептал со слезами на глазах мужчина своему парню в губы. Он их не сдерживал, сейчас можно. Сейчас это нужно. - Если бы не ты... ты самый нужный человек в моей жизни... - поцелуй почти невесомый, но такой... Алёша прикрыл глаза, слезы покатились по щекам.
- И ты для меня тоже... - пробормотал в ответ парень, обнимая своего любимого человека одной рукой.
Они просидели так еще пару минут, а потом Алексей помог Эдуарду устроиться в кресле, а сам отправился за аптечкой. Все то время, что Эд провел над тем, чтобы обработать Лёше рану, стояла тишина. Каждый задумался о своем, ведь главным было то, что счастливое и так давно ожидающееся событие произошло. Теперь нужно это осознать и стараться сделать все возможное, чтобы закрепить результат. Но так как Алёша больше не позволил сделать еще одну попытку подняться, Эдуард подумал о том, что в его жизни есть все, а самое главное - сидит рядом и недовольно пыхтит, потому что видите ли одному очень «наглому типу» нельзя перенапрягаться.
Так они и заснули уставшие, довольные всеми произошедшими событиями, обнявшись покрепче. Ведь для себя они поняли только одно - если есть тот, кто поверит в твои силы даже больше, чем в свои собственные, то однозначно есть шанс, что все проблемы разрешаться в любом случае. Пара - Эдуард и Алёша - тому подтверждение.